Вкус жизни

   

    Все, кто меня знает, отлично осведомлен о моем мнении насчет электронных книг – гадость неимоверная! Книга настоящая – с уникальной обложкой, запахом свежеотпечатанных страниц, поначалу немного похрустывающим, покрякивающим при открытии переплетом. Все, кто когда-нибудь брал почитать мои книги, знает: верный признак того, что книга пришлась мне по душе – несметное количество карандашных пометок на полях. Преобладают восклицательные знаки, призывающие обратить внимание на то или иное предложение. Попадаются и краткие, сокращенные до нескольких значков, и понятные в итоге только мне дискуссии с автором. Порой друзья даже одалживают книги, чтобы посмотреть «что ты там начеркала». =) В каждой из особо полюбившихся мне книг множество интимного – размышления автора, схожие с моими; чувства, о которых напомнили те или иные литературные пассажи; воспоминания, хранимые как драгоценность. Но есть и мысли, которые хочется обсуждать до бесконечности, поделиться ими со всем миром.

   Сейчас, когда бушует весна, и весь окружающий мир воспринимаешь особенно остро: и воздух прозрачнее, и небо голубее, и сердце бьется быстрее и радостнее, я взялась перечитать Филиппа Делерма – чудесного француза, который читается на одном дыхании и остается с вами на всю жизнь. Вот несколько абзацев из «Первого глотка пива и прочих мелких радостей жизни».

Яблочный дух

   Спускаешься в подвал. И вдруг… Это пахнут яблоки, разложенные для сушки на перевернутых фруктовых ящиках. Ты захвачен врасплох. Не ждал и не просил, чтобы тебе так захлестнуло душу. Но поздно. Яблочный дух, словно волна, накрыл с головой. И уже непонятно: как ты мог жить без этой сахаристой терпкости детства?

    Нет ничего вкуснее этих сморщенных ломтиков: на вид сухие корочки, но каждая бороздка напитана сгущенной сладостью. Однако есть их не хочется. Чтобы смутная стихия запаха не превратилась в легко опознаваемый вкус. Сказать, что пахнет очень приятно или очень сильно? Не в этом дело. А в обонянии внутреннем – это запах счастливой поры. В нем школьная осень. Вот ты склонился над тетрадкой и фиолетовыми чернилами выводишь буквы. Дождь барабанит в окно, наступил длинный вечер.

    Этот запах вобрал в себя все красные, коричневые тона, всю кислоту зеленых. В нем вытяжка из нежной и слегка шероховатой кожуры. Как пересохло в горле, но этой жажды, ты же знаешь, не утолить. Даже если впиться зубами в белую мякоть плода. Надо бы самому обернуться октябрем, земляным полом и низкими сводами подвала, дождем, ожиданием. Запах яблок мучительный. Запах и вкус настоящей жизни, неторопливости, какой мы больше не достойны. 

Теплый круассан на улице

   Проснуться раньше всех. Бесшумно, как индеец, одеться, выйти в коридор. Точными движениями часовщика открыть и закрыть за собой входную дверь. Есть! На улице утро, голубое с розовой каймой – сочетание было бы пошлым, если бы не стерильный холод. При каждом выдохе изо рта выбивается облачко; свободным, легким чувствуешь себя на улице в час рассвета. И даже хорошо, что до булочной надо пройтись.

… И вот ты снова на улице. Обратный путь конечно же совсем другое дело. Нет той беспечности, с батоном в одной руке и пакетом круассанов в другой ты уже смахиваешь на обывателя. Зато можно съесть круассан. Он теплый и мягкий. Жуешь на ходу, на холоде. И получается зимнее утро с начинкой из круассанов, а сам ты – печь, дом, кров. Идешь помедленнее, несешь в себе, проносишь сквозь выцветающую серо-розово-голубизну свой свет. День только начинается, но самое лучшее уже при тебе. 

По ежевику

   Это поход на исходе лета, в компании старых друзей. Еще несколько дней – и начнется учебный год, колесо завертится; тем приятнее эта последняя, почти сентябрьская, прогулка.

… Ягодки мелкие, глянцевые, черные. Но в рот приятнее всего бросать те, в которых еще остались красноватые зернышки, - они острее и кислее. Руки очень скоро чернеют от сока. Стараемся оттереть их сухой травой. На полянке порыжевшие папоротники раскинули крылья-арки над лиловыми россыпями вереска. Взрослые болтают о чем попало. А дети обсуждают серьезные вещи: какие будут учителя, хорошо бы такой, жуть, если не он, а другой. У детей начинается учебный год. Поэтому на ежевичной тропке так и маячит школа. Дорога легкая, почти что ровная, самая подходящая для разговоров. Прошел сильный дождь, но в промежутке успело проглянуть еще не остывшее солнышко. Мы обобрали ежевику, вычерпали лето до донышка. Чуть дальше – орешник, плавный поворот в осень. 

Утренняя газета

   Это парадоксальная роскошь. Погружаться в бурный мир, сидя в уютом уголке и вдыхая аромат кофе. Газета – это сплошные ужасы, войны, катастрофы. Когда выслушиваешь это все по радио, голос диктора словно вколачивает гвозди в мозг – стресс обеспечен. С газетой все иначе. Разворачиваешь и кое-как пристраиваешь ее на кухонном столе, между грилем и масленкой. Да, ты скользишь глазами по строкам, пропитанным раздирающей наш мир жестокостью, но ее сглаживает запах смородинового джема, какао, поджаренного хлеба.